В – ведущий. Д – Давид. Й – Йосефа.
В: Скажите, пожалуйста, как сложилось, что вы оказались в Украине, в нашем городе Никополь? И впервые ли Вы здесь?
Д: Физически мы здесь впервые. Приехали по приглашению наших друзей и коллег из Центра «Олана». Сотрудничаем около 2-х лет. Всё началось в тот момент, когда «Олана» проходила своё становление, как организация. Мы тогда проводили конференцию онлайн, поделились нашим опытом. А сейчас – впервые увиделись очно.
У нас с «Оланой» на сегодня подписан договор о сотрудничестве, также такие договора подписаны с десятком организаций из разных стран: Украина, Грузия, Австрия, Франция. Мы, кроме своей организации – Центра «Беэр Давид» — представляем Международный Методический Центр «Рамот». Мы содействовали тому, чтобы он родился, мы активные его участники. Это отдельный проект, работающий на международном уровне. Возможно, мы единственная Израильская организация, которая работает в этом направлении на международном уровне, привлекая специалистов из разных стран.
В: Известно, что каждый 80-ый ребёнок на нашей планете рождается с аутизмом. Официальные источники говорят, что это неизлечимо. Мы знаем, что в Израиле нашли способ, как вылечить эту болезнь, и это открытие связано с Вами. Расскажите, пожалуйста, об этом.
Д: Данное открытие совершила моя супруга, Йосефа Эйхель. В процессе необходимой помощи нашим собственным детям, которые заговорили достаточно поздно (3,5 года и 5 лет), Йосефа смогла определить причину задержки речевого и общего развития. И причиной оказались определённые органические поражения центральной нервной системы ребёнка, а также поражения некоторых других органов и систем.
Теперь сама Йосефа расскажет об этом подробнее.
Й: Эту проблему можно рассматривать с разных сторон. С какой точки зрения было бы интересно зрителям услышать об этом?
В: Думаю, с точки зрения мамы, которая столкнулась с такой бедой у ребёнка и осталась с этим буквально один на один, без перспектив.
Й: Давид уже упомянул, что наше открытие заключается в том, что разнообразные аутические проявления у ребёнка имеют в основе органические повреждения центральной нервной систем.
Эта идея родилась, как результат наблюдений. В пору моей молодости я ухаживала в больнице за стариками с инсультами, с деменцией. Я видела диагнозы и их проявления, но тогда это было для меня несколько абстрактно, я не подозревала, что эта информация мне пригодится. Когда позже я увлеклась альтернативной медициной, то мне часто приходилось работать с людьми с черепно-мозговыми травмами и людьми после инсультов, где приходилось наблюдать подобные симптомы.
В тот момент понятие «аутизм» уже стало на слуху, я начала много читать про это. И тогда у меня родилась мысль, почему же об этом говорят, как о чем-то неизвестном, если человек во время выздоровления после черепно-мозговой травмы проходит совершенно похожие стадии и симптомы. Те самые, которые мы видим при аутизме. Такая же картина и после инсульта.
Поэтому, когда я увидела подобные симптоматические проявления у нашей дочери, я не сомневалась, что это следствие органического поражения мозга. При этом были полные основания считать именно так, потому что в родах произошло тройное обвитие пуповиной, что привело к гипоксии. Было очевидно, что проблема есть, и что эта проблема чисто органического характера. Таким образом, было понятно, что никакое специальное образование, никакие педагогические методы не помогут, потому что у ребёнка отсутствует физическая возможность все это усваивать.
Сначала мне и в голову не пришло, что теми же методами, которыми я работала с людьми после инсульта и ЧМТ, я смогу помочь своей дочери. Это было до тех пор, пока не наступило время отдавать дочь в школу, тогда как воспитатель совершенно справедливо утверждала, что ребёнок к школе совсем не готов. Было предложение оставить девочку на подготовку на второй год. Но также было очевидно, что смысла от этого не будет, т.к. ребёнок не в состоянии воспринимать информацию.
И тогда пришла в голову эта идея – попробовать те самые методы. Я попробовала, и дочь за неделю выучила все песенки к празднику Песах (Пасха). Это было совершенно замечательно. Но дочери было на тот момент 5,5 лет, через год надо было идти в первый класс. Она уже стала осознанно отвечать на многое, и было видно, как в действительности велико отставание. Как будто эти 5,5 лет развития прошли мимо нее. Весь материал, который ребёнок усваивает за эти годы, дочь не усвоила.
Летом активно занимались, что-то успели догнать и освоить, и осенью дочь пошла в первый класс. Буквально через неделю мне позвонила учительница, которая просто кричала от возмущения, что ребёнок должен идти в специальное образование, и что девочке не место в обычной школе. Но я не сдалась, пошла в школу, поговорила с завучем, с учительницей, которая очень на меня обиделась.
В итоге дочери выделили помощницу, которая сопровождала ребёнка в повседневных школьных делах. На самом деле по уровню знаний ребёнок никак не соответствовал школе, и стояла сложнейшая задача за первый класс догнать практически всё, что пропущено за предыдущие 5,5 лет.
Это было очень не просто. Но когда девочка перешла во второй класс, где работала уже другая учительница, результаты были на лицо. Надо сказать, что в Израиле первый класс – как продолжение садика с отдельными учителями, ребёнок там проживает некий переход от садика к школе. А второй класс – это именно школьное обучение в нашем с вами понимании.
Учительница второго класса сразу сказала, что в отчете от предыдущей учительницы ребёнок описан крайне отстающим. Но я отметила, что за год прогресс огромен. Думаю, что учительница первого класса просто так и не смогла отойти от первоначального шока от уровня ребёнка, и, соответственно, не смогла оценить этот прогресс.
В Израиле есть много программ помощи таким детям. Есть помощники, дополнительные занятия. И мне сказали, что будет выделена для дочери студентка по программе от пед.института, которая даёт право студентам получить скидку за обучение при условии работы волонтером с проблемными детьми в школах. Я согласилась, мы были в этом очень заинтересованы.
И вот прошли первые месяцы, заканчивался ноябрь, а никакой студентки нам не предоставили. Я пошла в школу, чтобы выяснить причину. И учительница сказала, что ребёнок вовсе не отстающий, есть дети гораздо хуже нее. Но я всё же была заинтересована в помощнице.
Студентку выделили только в декабре, и то лишь потому, что это была религиозная девушка, которая была готова заниматься только с девочками. А кроме нашей дочери предложить ей было некого.
Весь год студентка много общалась и занималась с дочерью в рамках специальной программы под названием «Цветок». В конце года они показывали достижения детей, где было много действительно творческого и нового.
Ну а к третьему классу все проблемы просто закончились. Ребенок полностью догнал материал, и дальше просто шла успешная учеба.
В: Это и было тем началом, когда родился ваш Центр?
Й: Нет, начало было другое.
Когда я увидела, что моя дочь начала невероятно ускоренное развитие, то на волне эйфории меня захлестнула идея: ведь столько родителей с подобными проблемами, и как они будут счастливы увидеть у своих детей подобные изменения, прогресс, развитие.
Мы связались с воспитателем садика для особых детей с предложением бесплатной помощи. Она стала предлагать родителям поработать с нами, совершенно бесплатно. Мы принимали детей, работали, наблюдали изменения. Помогая семьям, мы сами набирались опыта. В какой-то момент мы утвердились в мысли, что да, это работает, дети выздоравливают. Но также мы обнаружили, что не всем родителям это нужно. Хотя это отдельная тема. Те, кому это было нужно, получили помощь. В этот момент Давид активно взялся за это комплексно и начал создавать организацию.
В: Что на «сейчас» представляют ваши организации?
Д: Для начала, могу сказать также, как и многие – если бы эти последние два года не были бы потеряны, всё было бы совсем по-другому.
На сегодня у нас две рабочие организации. В силу обстоятельств мы работаем в ограниченных масштабах.
Первая организация — Центр Еврейской Медицины «Беэр Давид». Люди часто спрашивают, что такое «БЕЭР»? Пиво? Медведь? Нет. Это название на иврите, беэр означает «источник», «колодец». В Израиле есть много названий, начинающихся с этого слова. Например, известный многим город Беэр-Шева.
Центр «Беэр Давид» сейчас, к сожалению, работает в сокращенном объеме. Но у нас замечательная команда специалистов, врачи очень высокого уровня разных направлений.
Также есть ещё несколько разных проектов, многие бесплатны, все они дают хороший результат. Цель нашей работы мы задаём так – снятие диагноза. Это слышится странно, т.к. известно, что аутизм считается пожизненным диагнозом. И это возникает из-за утверждения медиков, что причины аутизма не известны, а значит, и лечения быть не может. Лишь коррекция.
В нашей реальности всё выглядит по-другому. В первую очередь благодаря тому, что была обнаружена причина возникновения подобных симптомов – органическое повреждение центральной нервной системы, и были подобраны способы эффективного лечения. Не менее важна работа с родителями, а также занятия и действия, содействующие развитию.
И всё это даёт стабильный результат. На мой взгляд, именно стабильность результата является главным. Это не временное улучшение, которое может привести к откатам — временный результат не может считаться результатом. Такие стабильные результаты приобрели у нас многие сотни семей, живущих в разных уголках планеты.
Повторю о снятии диагноза «аутизм». Некоторые говорят, что так не бывает, что это обман. Но это лишь просто факты, подтвержденные обычными медицинскими документами. На одном более раннем документе у ребёнка стоит диагноз 84.0 (аутизм), на более позднем заключении уже этого нет. Это реальность. Таких подтверждающих нотариально заверенных медицинских документов у нас уже собралась пачка.
Кроме этого, мы стараемся создать методы оздоровления и развития детей и подростков в рамках международного центра. Тут же используются коллективные усилия, не только наши авторские методики, но и методики специалистов из других центров и других стран. Например, у нас на ютуб-канале есть видео, где свою методику представляет специалист из пригласившего нас центра «Олана». Происходит взаимообогащение идеями решения проблем. Пока что нам не удаётся встретиться всем вместе физически, но наши активные сотрудники – это люди из разных стран мира. И мы приглашаем к сотрудничеству специалистов разных направлений, готовых обмениваться опытом. Приглашаем энтузиастов, творческих активных людей.
Этот проект, как уже говорил выше, называется Международный Методический Центр «Рамот». Он юридически оформлен в государстве Израиль как некоммерческая организация. На сегодня наша деятельность ограничена форматом он-лайн — это конференции, видео-уроки и тому подобное.
В: Вопрос такой: многие родители, которые увидят наш репортаж, захотят получить у вас помощь, но им объективно подумается, что Израиль – это так далеко! Как можно найти вас? Как обратиться?
Д: У нас существует программа, которая работает уже 10 лет — это дистанционная помощь. Нужно открыть нашу страницу (сайт) в интернете – beer-david.com, там есть форма обращения. Заполнив ее, вы в течение дня получите ответ с массой полезной начальной информации, сможете задать вопросы, заполнить опросники, прислать необходимую начальную информацию о ребёнке и приступить к дистанционному лечению в нашем Центре. Лечение включает дистанционные сеансы, медитации Йосефы, обучающие конференции специалистов, духовные занятия с Алесандром Фридмаром. Всё это бесплатно.
О результатах как дистанционного, так и очного лечения родители записывают видео-отзывы, которые можно посмотреть на нашем ютуб-канале. Конечно же, лишь мала часть родителей, получивших помощь, записывает видео. Это происходит исключительно по их желанию.
В: Почему вы уделяете так много внимания состоянию родителей больного ребёнка? Занимаетесь их здоровьем, их эмоциональными переживаниями, психологией?
Й: Во время нашей работы в благотворительный год, о чем я рассказывала ранее, мы заметили прямую связь между проблемами родителей и проблемами детей. И быстро стало понятно, что состояние детей очень сильно связано с родителями, и проблема должна решаться комплексно. Именно тогда мы начали практиковать комплексный подход к семье.
Мы можем уделить конкретно ребёнку 1-2 часа за день, так же, как и любой другой медицинский или развивающий центр, а родители находятся с ребёнком всё время. И они должны не только быть в хорошем моральном и физическом состоянии, чтобы помогать ребёнку, но и должны иметь правильный подход к ребёнку. Если с такими детьми общаться, как с бедными несчастными созданиями, то это не приведёт ни к чему хорошему. Ребёнок в конечном счете сядет родителям на голову, что мы очень часто наблюдаем. Родители должны знать, что делать.
Практика показала, что работа с родителями необходима, и что родители являются центральным столпом в этом деле, они стоят в центре.
Д: Наш рабочий лозунг – «Счастливые родители — это здоровые дети».
В: Ваш Центр – это рука помощи всем отчаявшимся родителям с детьми с аутизмом, ведь во всем мире такие семьи остаются один на один с бедой. И это необыкновенно, что вы не просто смогли помочь своим детям, но на этом не остановились и начали помогать другим.
Д: А так получилось как-то само собой. Люди начали приходить сами. Так, видимо, должно было произойти. Мы же не собирались подобным заниматься, не думали об этом. Мы по образованию и сфере деятельности – специалисты совсем других направлений. Я, например, специалист в рационализаторстве, проектированию, педагогике, работал в Ташкенте и израильской системе образования. Мы эффективно работали в других областях. А жизнь повернулась вот таким образом, что явилось неким естественным продолжением всего нашего ранее накопленного опыта в других сферах.
Йосефа упоминала, что я такой энтузиаст со склонностью всем помогать. И это качество было задолго до всего этого. Так сложилось, что к целительству и эффективному лечению на расстоянии я оказался причастен в 1989 году. Это было как-то само, случайно. Это было подготовкой к тому, что мы делаем в жизни сейчас.
Мы не выбирали этот путь, он сам нас выбрал. На данном этапе это наша цель.
Часто нас спрашивали: «А почему про вас так мало известно?» Да потому, что мы никогда не делали рекламы. Кто приходил к нам, тому и помогали. В Израиле, например, к нам потоком шли и идут взрослые с различными серьезными проблемами со здоровьем. Разные неизлечимые заболевания. Но сегодня не об этом.
В: На сегодняшний день специалисты каких направлений работают в вашем Центре для детей?
Д: У нас всё не сосем обычно, не стандартно в этом плане. С одной стороны, можно назвать такие направления, как краниосакральная терапия, кинезиология, музыкальная терапия (купил, кстати, недавно в Центр еще один профессиональный музыкальный инструмент), арт-терапия, иглорефлесотерапия и т.д. Плюс наши авторские методики. Да, можем просто перечислить – но это одна сторона вопроса. Совершенно другое – получаемый результат.
Простое перечисление наших специалистов может ввести в заблуждение, родители могут подумать, что, просто набрав такой комплекс услуг где-то в другом месте, они получат результат. Но это так не работает.
Й: Есть два разных понятия: делать и сделать. Можно просто делать без конечного результата. А нам важно сделать, получив результат.
Д: Можно лечить бесконечно. А можно вылечить. Это разные вещи. Лечить можно всю жизнь.
В: У вас к каждому ребёнку совершенно индивидуальный подход, нет одинаковых рекомендаций для двух разных детей. А кто же определяет этот индивидуальный лечебный план?
Й: Вообще в медицине обычно каждый метод включает в себя диагностику, которая подходит для конкретного метода. Например, один и тот же ребенок может по-разному реагировать на остеопатию и китайскую медицину. Для китайской медицины это будет одно, и диагностика будет постоянной, потому что ото дня ко дню ребёнок меняется. А с точки зрения остеопатии — это будет другое.
Для меня каждый ребёнок и каждый взрослый – это нечто уникальное и единственное в своем роде, очень интересное.
Д: К вопросу о том, КАК определяется. Это, скорее, вопрос – КОГДА определяется. Определяется каждый раз, когда специалист общается с ребёнком. Любой сеанс у любого специалиста — это одновременно и диагностика. У нас все профессионалы высочайшего уровня. Любое действие – через анализ состояния. Каждый из наших специалистов – диагност высочайшего уровня. У каждого свои методы, свои подходы, и, конечно, принимаем во внимание анализы, которые семьи привозят с собой.
Й: Кстати, анализы – это хороший метод отслеживания результатов. Допустим, приехал ребёнок с кистой и воспалением. А через полгода по обследованиям кисты нет.
Или другой пример: пришел очень пожилой человек, которому грозила операция на позвоночнике, т.к. некоторые позвонки были разрушены. Через 2,5 месяца работы было снова сделано МРТ, по результатам которого операция оказалась не нужна. Человек, который лежал и не выходил из дома, вернулся к активной жизни, ходит гулять.
Д: Тоже приведу несколько ярких примеров. К нам привели одного молодого человека, которому через 1,5 месяца должны были ампутировать ногу. Трофическая язва в той стадии, когда нет вариантов. Есть фотографии этого случая, можно поговорить с этим мужчиной. Он потом со своим сыном открыл секцию карате. Итак, была нога, которую надо было ампутировать. Через 1,5 месяца остались поверхностные рубцы. Также есть фото.
Понятно, что люди могут не поверить. Но есть документы, есть фото, есть человек.
Еще один пример. К нам 4 месяца назад привели ребёнка в возрасте 1 год 1 месяц. Диагноз ДЦП. Ребёнок родился в Израиле, есть все подтверждающие документы того, о чем буду говорить далее. Во время родов у ребёнка произошел инсульт. Как следствие – детский церебральный паралич. Половина тела парализована. Шансов на улучшение нет, т.к. мертвые нервные клетки не заменить, их там просто больше нет. После первого лечебного сеанса, который шел 45 минут, ребёнок начал поднимать парализованную руку. Когда привели ребёнка на второй сеанс, он уже смотрел в глаза, оглядывал помещение, хотя до этого никак не реагировал.
После второго сеанса начала немного функционировать нога. Мы попросили маму о письменном разрешении на фиксирование и публикацию динамики, потому что случай очень особенный. Было видео, где ребёнок начинал как-то ползать, и одна нога не функционирует совершенно. Видео из манежа, где виден паралич половины тела. И вот позавчера мама прислала видео, где ребёнок уверенно стоит и начинает ходить. О ДЦП больше разговор не идёт.
Й: Теперь перед мамой сложная задача – общение с официальной медициной. Потому что врачи тоже в непростой ситуации: на бумаге диагноз есть, а ребёнок как будто другой. Мы такое видели уже не раз, когда невролог читает документы ребёнка, но не может поверить, что перед ним именно этот ребёнок, с такими диагнозами в анамнезе.
Д: У нас много таких зафиксированных ситуаций. Но то, что зафиксировано, это лишь малая часть всех результатов.
В: Так как же это происходит? Это чудо?
Д: Обыкновенное чудо. Обыкновенное проявление любви к этим детям. И я не просто так это говорю. Когда люди видят, как я общаюсь с детьми, они поражаются тому, что говорю я с уважением, как с равным себе человеком. И дети начинают делать то, что нужно. А того, от кого ничего не требуют и ничего не ждут, его и не уважают. Когда требуют — хотят, чтобы ребёнок был хорошим человеком. Это, казалось бы, не детский подход к ребёнку.
Это всё сбавляющие части нашего комплекса лечения. Многие спрашивают, будет ли достаточно дистанционного лечения. Смотря для чего. Для каких-то отдельных вещей – да, будет достаточно. Но есть вещи, которые невозможно сделать дистанционно. Например, коррекция позвоночника.
Пример: ребёнок с повышенным внутричерепным давлением, и есть причина – родовая травма. Чтобы исправить ситуацию, достаточно простого действия специалиста с 1-2 шейными позвонками. И это, во-первых, сделать дистанционно нельзя, а во-вторых, это должен делать только настоящий специалист, иначе можно сломать шею.
С позвоночником связан целый комплекс проблем. И у нас работает замечательный специалист по хиропрактике – Шломо Плоткин, который обучался данному направлению в США.
В: Наше время подходит к концу. Сейчас будем прощаться. Но хотелось бы, чтобы вы пригласили в свой Центр наших зрителей.
Й: Конечно, мы приглашаем всех детей и взрослых. Всех тех, кому это нужно.
Д: Наш Центр оборудован и построен совершенно уникальным образом. Еще до первых известий о вирусе было спланировано специальное антибактериальное освещение и специальная система вентиляции, как в современных больницах.
Но это всё вторично. Первично – получение стабильного результата.
Ждём всех у нас, как только позволит ситуация в мире.
Оставить комментарий