Лиза рассказывает доктору Аркадию о том, в какой момент кардинально изменилось её отношение к сыну, как это повлияло на развитие Ахана. Отличия между результатами дистанционного лечения по скайпу в течение двух лет и результатами лечения в Центре в Иерусалиме в течение первых трёх дней.

А.Т.: Рядом со мной сегодня многим известная Лиза, мама Ахана. Лиза очень хотела узнать, что же я буду спрашивать на интервью. Но я и сам не знал, ведь у нас в студии всегда идёт живой, искренний разговор, к которому мы не готовимся.

Обычно я всегда интересуюсь предысторией. Сегодня начну с другого. Ты познакомилась с Давидом примерно 2 года назад. До этого вы куда-то обращались, что-то делали. Почему же остановились на методе Давида?

Лиза: Когда я узнала, что у сына аутизм, мне сказали, что это неизлечимо, посоветовали нейролептики. А Давид — единственный человек, который сказал, что это излечимо. Это было сказано так уверенно, что я смогла идти дальше, сражаться. Я полностью поверила и почувствовала, что это правда — этот человек знает, о чём говорит, для него это — естественное дело. Я начала успокаиваться, перестала плакать, начала чувствовать себя лучше.

А.Т.: И снова мы видим, что первое изменение идёт в матери. Это необходимое условие для излечения ребёнка. Ахан увидел, что ты меняешься? Он почувствовал?

Лиза: Да, от меня очень многое зависит. Когда я поменяла к нему отношение, он сразу это ощутил.

А.Т.: Подробнее об этом, что именно ты увидела в сыне после сеансов?

Лиза: Я была в нём неуверенна, считала, что он безнадёжный. Думала о том, что смогу хотя бы надрессировать — ведь медицина так и советует. После сеансов я поверила в ребёнка, я стала считать его нормальным человеком.

Давид говорил: а как ребёнок заговорит, если вы с ним не разговариваете? И правда — мы не общались с Аханом. Я начала с сыном говорить и говорить, общаться, как со взрослым.

А.Т.: Какие были результаты?

Лиза: Я увидела, что он не такой уж глупый, что он меня понимает. Я взяла его на руки, рассказала ему, что очень верю в него и сильно люблю. И в тот момент он впервые меня обнял. Потом мы всё больше и больше сближались, мы стали чаще бывать вместе. Ахан раньше сидел и общался с зеркалом, а после стал ходить за мной, стал интересоваться, что я делаю. Я стала играть с ним, применяла ролевые игры в большом объёме, потому что считаю именно ролевую игру особо важной.

А.Т.: Многие мамы узнали о Центре от тебя, от твоей семьи. Расскажи, почему ты стала рассказывать о Давиде всем? Что тебя сподвигло?

Лиза: Я на себе ощутила, как тяжело быть без надежды. И когда я нашла спасение, мне было необходимо рассказать это всем, кому плохо, кто нуждается в поддержке. Мне очень нравится помогать людям, объяснять что-то. К тому же я очень люблю общаться.

А.Т.: Итак, вы два года работали дистанционно, были получены результаты. Сейчас вы на очном лечении. Есть ли разница?

Лиза: У нас прошло всего 4 дня лечения, и уже так сильно изменился Ахан! Он повзрослел, он другой. Явно уходят проблемы с речью — он начал общаться подолгу, чего не мог делать ранее. Общался с бабушкой по скайпу, рассказал ей о новой игрушке, спросил, где дедушка. Это очень и очень удивительно. Всего за 4 дня столько нового в речи!

Также в номере в отеле он постоянно спит, раньше плохо спал. Это идёт восстановление, так и Йосефа сказала.

А.Т.: Многие интересуются, зачем же очное лечение, если дистанционно можно сделать всё то же самое, просто дольше. Как ты считаешь, нужно ли очное лечение?

Лиза: При очном лечении глубже видится проблема, ставится точный диагноз. И происходит то, что невозможно сделать дистанционно. У Ахана только здесь Давид и Йосефа определили то, что невозможно было определить и излечить по скайпу.

А.Т.: Что лично тебе дал приезд?

Лиза: Исцеление души и тела, комплексное лечение. У Ахана вот были проблемы с черепом – он не рос, мозг сдавливался. И я всё думаю, как бы мы с этим справлялись, если бы не попали сюда? Ведь изменить форму черепа невозможно, даже такую операцию сложно представить. А способности Давида и Йосефы изменяют это безоперационно.

А.Т.: Какие изменения происходят в вашей семье за это время? Как меняешься ты, твой муж?

Лиза: Я меняюсь, во-первых, чисто физически. Это чувство лёгкости. И у меня начал спадать отёк от щитовидки.

А.Т.: Мы всё время говорим про внутреннее состояние матери. Обстановка в семье очень влияет на ребёнка. Невозможен качественный сдвиг в здоровье ребёнка без изменения эмоций вокруг ребёнка.

Лиза: Я сейчас чувствую себя как на качелях – то спокойствие, то вдруг какой-то взрыв эмоций. Но процесс идёт, и я меняюсь очень ощутимо. Для нас было очень важно приехать и пролечиться именно три недели. Невозможно вылечиться за один день, организм должен принимать новые изменения.

А.Т.: Вот Лиза сказала в начале встречи, что она однажды от Давида впервые услышала, что ее ребёнка можно полностью излечить — и именно с этого момента начался процесс, который ведёт к излечению. Понятно, что надо работать и вкладывать в ребёнка.

Сегодня мы подводим итог встречи. Надеемся, что ещё не раз за время вашего лечения поговорим в нашей студии с тобой, с Азизом и, конечно, с Аханом.