Марина Аксенова, ведущая программы «Гость в студии» телерадиоканала «Южная волна», продолжает цикл передач, посвященных очень важному вопросу: «Можно ли излечить аутизм?»

В: Тысячи семей чувствуют беспомощность, когда слышат диагноз РАС – расстройство аутистического спектра. Наша цель – познакомить родителей со специалистами, которые уже помогли многим семьям справиться с этой проблемой. Не просто улучшить качество жизни, но и снять диагноз.

Основатели Центра Еврейской Медицины «Беэр Давид» и ММЦ «Рамот» Давид и Йосефа Эйхель сейчас ведут прием детей. Мы не только рассказываем, мы показываем результаты работы.

У маленькой Вари Уразовой диагноз РАС был поставлен в 2019 году. Какие перемены произошли с девочкой после дистанционного лечения, расскажет мама Людмила.

Сначала посмотрим сюжет:

На видео мама Вари, Людмила, рассказывает о результатах:

«Через два месяца у дочки появились тактильные ощущения, мы смогли снять памперс, освоили горшок, улучшился глазной контакт, девочка стала узнавать родных, смотреть на людей с интересом. Варя начала ходить, бегать, прыгать дома и на улице. Постепенно происходила социализация: мы можем спокойно заходить в магазин, в аптеку, в гости. Нет того страха, тех истерик, что были ранее. Варя стала интересоваться животными, гладить щеночков, кормить птичек. Появилось ощущение своего тела: на детской площадке Варя может залезть на лесенку, покачаться на качелях, оттолкнуться ножкой от горки. Вроде бы это мелочь, но это улучшение, идёт динамика.

В августе 2020 года, когда мы были примерно полгода на дистанционном лечении, нам сняли диагноз РАС. Сейчас ЗРР. Есть справки и документы. Это было огромной радостью для семьи. Когда пришли к невропатологу на осмотр, врач задала несколько вопросов родителям: знает ли ребёнок бабушку (да), лезет ли дочь в сумку искать гостинцы (да), может ли погладить собачку (да), и так далее. По итогу врач сказала, что рада сообщить, что аутизма нет».

В: Представляю наших гостей в студии. Напротив меня – Людмила Уразова, мама Вари, которую вы сейчас видели на экране. И рядом с ней — Давид, основатель Центра «Беэр Давид» и ММЦ «Рамот». Йосефы сегодня нет в студии, она ведёт приём.

Пообщаемся с Людмилой, которая билась и бьётся за каждый жест, каждую эмоцию своей маленькой Вари. И Давид, человек, который помогал добиться этих невероятных результатов.

Как произошло ваше знакомство? Вы до этого не встречались лично?

ЛЮДМИЛА: Познакомились мы онлайн. Нашей доченьке понадобилась помощь, и я, как любая мама, начала искать пути. Увидела однажды сайт Центра «Беэр Давид», почитала информацию, посмотрела отзывы, пообщалась с администратором Центра. Вот так и началось наше общение.

В: Давид, я поражаюсь, глядя на мамочек, которые приходят сюда с вами. Они находятся в тяжёлой ситуации, их детям нужна помощь, при этом у этих женщин улыбки, горят глаза. Что вы делаете для этого? Чем заряжаете?

Д: Мы им улыбаемся! Это не совсем шутка, даже совсем НЕ шутка. Действительно, родители особых детей находятся в тяжёлой ситуации. Им часто крайне нужна просто поддержка улыбкой. И моя просьба – помогайте сами себе, сделайте себе и своим детям подарок – не страдайте при них, не плачьте, глядя на них. Просто улыбайтесь им, проявляя свою любовь.

В: Людмила, давайте вернемся в начало. Когда вы поняли, что с Варей что-то не так, что она другая?

ЛЮДМИЛА: Где-то около 2,5 лет было понятно, что что-то не так. Дочь резко ушла в себя, перестала всех замечать. Такой откат. Вероятно, причиной послужила болезнь. Варя переболела вирусной инфекцией, выздоровела и ушла в себя настолько, что отказывалась ходить. Физически могла, но не хотела. Не хотела ничего.

В: И как вы с ней контактировали?

ЛЮДМИЛА: Никак. Это был огромный наш страх. Сначала подумали, может быть, ребенок просто не слышит. Может быть — такая длительная реабилитация после вирусной инфекции. Шли месяцы, ничего не менялось. Мы стали искать варианты, врачей, методы.

И вот узнали этот страшный диагноз. Я стала читать об этом, узнала, что это неизлечимо. Был шок – как так, моя любимая дочь, которую я так ждала, и такой диагноз…

Начала искать способы. Рыдала, отчаивалась. И однажды ночью взяла в руки телефон и написала в Ютубе, сама не зная почему, «аутизм – излечим!» И первой мне попалась по этому поиску конференция Йосефы. Было очень интересно и понятно. Я стала слушать остальные лекции и параллельно начала читать о Центре: что это, где это, как это. Смотрела много отзывов.

В: Да, это невероятное количество прекрасных отзывов наводит на мысль – что же такого, Давид, Вы делаете чудесного? В чем заключается авторский подход?

Напомню зрителям, что вы вместе с женой сами прошли этот путь, ваша дочь имела такой же диагноз. Вы набирали свой опыт сами.

Д: Ничего такого особенного не делаем. Мы подошли к этой ситуации, будучи готовыми ее разрешить. Потому что до этого в жизни и у меня, и у Йосефы были ситуации, которые вынуждали нас искать методы спасения близких людей в критических ситуациях.

Именно меня к этому подвела необходимость спасения моей мамы в 1989 году. С того момента началось моё знакомство с методами понимания человека, его природы, и методами практической помощи дистанционно.

У Йосефы тоже были разные ситуации в жизни, когда надо было найти способ излечить то, что не излечимо.

И вот с этим багажом опыта мы подошли к нашей ситуации, когда возникла необходимость помочь собственным детям. Для нас это естественно, другие называют это чудом.

В: Давид, я знаю, что у вашей дочери всё хорошо, диагноз снят. И вот Людмила тоже услышала от врачей, что диагноза больше нет. Не могу поверить, как это можно сделать дистанционно?

ЛЮДМИЛА: Мы начали дистанционное лечение 2 года назад. И ребёнок отреагировал сразу. У нее впервые появились тактильные ощущения: она стала показывать, что ей дискомфортно в несвежем памперсе. До этого ощущений не было никаких. Например, однажды она порезала пальчик: течёт кровь, а она ковыряет ранку и рассматривает, и боли никакой не чувствует. Для меня это был шок.

После появления тактильных ощущений вторым заметным и важным моментом стало улучшение ночного сна. Ребёнок спал без истерик, что было для нас с мужем огромным облегчением! Мы сами начали хоть чуть-чуть высыпаться.

Мы продолжали дистанционное лечение, и продолжаем лечиться и сейчас.

В: Вы получили снятие диагноза, вы увидели великолепные изменения, и тем не менее приехали очно. Для чего? Что вы наблюдаете у ребёнка сейчас?

ЛЮДМИЛА: Да, очное лечение нам было необходимо. Пока есть проблемы с речью. И здесь, на очном лечении, я вижу, как прямо на глазах улучшается понимание речи, осознанности.

Варя может отвечать на вопросы, хорошо понимает, что от нее хотят, улучшился указательный жест. Стала более нежная, ласковая. У меня такое счастье, что мой ребёнок обнимает и целует меня!

В: А как Варя отреагировала на Давида? Он такой большой мужчина, грозный, с бородой. Она не испугалась?

ЛЮДМИЛА: Нет, не испугалась. Она немножко настороженно отнеслась к другим детям.

В: Есть уже реальные продвижения, нужно ли было ехать?

ЛЮДМИЛА: Конечно! И я себя чувствую намного лучше!

Д: Должен уточнить. Улучшение самочувствия Люды происходит не только потому, что ребёнок радует, но и потому, что ей, как маме, уделяется лечебное время. Физическое состояние улучшилось.

ЛЮДМИЛА: Да, Центр Беэр Давид подходит комплексно, лечится вся семья. У нас улучшилась семейная обстановка.

Д: Многие семьи, которые приезжают к нам, находятся на грани развода. И это мы тоже помогаем исправить.

В: Когда вашему ребёнку поставили диагноз, начали ли вы с супругом обвинять друг друга? Начались скандалы?

ЛЮДМИЛА: Конечно, именно так. Кто виноват, какие родственники, кто и что неправильно сделал? Но это было недолго. К счастью, мне быстро встретился Давид. Но за те несколько месяцев скандалов ребёнок пострадал. Было видно, что ей это всё надоело, она уже никак не реагировала, когда муж начинал на меня повышать голос, просто садилась мне на руки.

Д: Наш рабочий слоган такой: «Счастливые родители – здоровые дети». Ребёнок может быть здоров, только если счастливы во всех смыслах его родители. Люди, приезжая к нам, удивляются, что им самим, родителям, уделяется в нашем Центре иногда даже больше внимания, чем детям, которых они привезли на лечение.

В: Людмила, вы дистанционно занимались только с Давидом? Или подключались другие специалисты?

Д: Вмешаюсь и отмечу, что никакие занятия со специалистами не могут заменить то, что делаем мы. А конкретно — это помощь специальными возможностями самому организму человека запустить процесс регенерации и самооздоровления в тех органах, где это требуется.

И это сосем не гипноз, не психология. Обычно люди, услышав о дистанционных сеансах, предполагают некие психологические консультации или нечто с элементами гипноза. Нет, у нас совсем не об этом, и в Израиле насчет гипноза есть запрет.

Это, скорее, антигипноз. Включение осознанности, осознание себя.

В: Задам вопрос, который точно интересует многих зрителей – а это дорого?

ЛЮДМИЛА: Это совершенно бесплатно! Бывало, что каждый день созвон, бывало, по несколько раз в день. В любое время дня и ночи можно позвонить в экстренной ситуации, как было у нас однажды.

Этим летом у Вари поднялась очень высокая температура, и случились судороги. Я, естественно, растерялась, не знала, что делать. Вызвали скорую, попали в больницу. И как только сбили немного температуру, я написала Давиду. Он мгновенно ответил: Не переживай, всё будет нормально. И на душе стало сразу намного легче. Давид провел несколько сеансов лечения. И, во-первых, мне стало легче, ушли паника и страх. Мне было ужасно тяжело и страшно от этой ситуации. И, во-вторых, Варя начала очень быстро выздоравливать.

В: Прекрасные результаты, удивительное лечение, снятие диагноза. Всё это благодаря Давиду, Йосефе и замечательной команде специалистов из разных стран, которых Давид объединил в Международный Методический Центр «Рамот».

Людмила, будете ли вы продолжать общение с Центром, чтобы поддерживать результат? Давид, не могут ли результаты уйти с возрастом?

Д: Когда к нам обращаются люди, то наше общение происходит ровно столько времени, сколько у них есть в этом потребность. Большинство семей, которые приезжают на очный курс, проходили до этого дистанционное лечение 1-2 года.

При этом дистанционное лечение – не подготовка к очному! Это самостоятельная услуга, совершенно бесплатная! Единственное, что мы требуем от родителей, это реального участия, полной включённости в процесс, которая подтверждается их еженедельными письменными отчётами о ходе лечения и о состоянии ребенка и их самих. Эти отчеты никуда, конечно, не показываются.

И, по опыту большого количества людей, этот процесс значительно улучшает состояние ребёнка. Потому что для написания отчета родителю приходится обратить больше внимания на ребёнка, проанализировать его состояние, облечь это в слова, задуматься о том, что с его ребёнком происходит сейчас, в данный момент времени. И это позитивное внимание, которое не вызвано беспокойством, неприятной ситуацией, а проистекает от осознания того, что перед ними человек, который вскоре должен стать совсем другим, полноценным, созидающим, и они, родители, содействуют этому. Практическое проявление любви к детям.

В: Благодарю Вас.

Людмила, еще раз хочу поздравить с тем, что в вашей семье произошло такое чудо, врачи сняли тяжёлый диагноз.

Напомню, что мы сегодня общались с руководителем Центра Еврейской Медицины «Беэр Давид» и ММЦ «Рамот» Давидом Эйхелем и с Людмилой Уразовой, мамой Вари.